Ничего не говори.

Но об этом пока никому не говорю...
«Но ведь не могу же я не указывать людям их ошибок гордость. Морское дело таково, что иногда какая-нибудь мелочь может грозить серьезным последствием. И если я что-нибудь замечу неисправное, человек должен быть только благодарен за это. Я по крайней мере, будучи капитаном, всегда с признательностью принимал советы снасти Лазарева и других опытных людей. Ведь в вопросе о гротаpee я совершенно прав».
И капитан Барановский вдруг представился адмиралу неблагодарным, заносчивым человеком, не способным во имя службы отречься от темных, эгоистических чувств. Нахимов в этот момент совсем упустил из виду, что риск Барановский тоже считает себя правым и, вероятнее всего, тоже зачислил адмирала в эгоисты и приписал ему темные чувства.
Нахимов присел на рундук с флагами и снова заглянул через плечо Тимма.
— Вы еще видите, Василий Федорович? Ведь темнеет.